Но
судьбу свою все равно не обойдёшь и не объедешь. Отец у меня был отставной
военный, инвалид, очень строгий. Всегда считал, что глава семьи – он, дважды
никому ничего не повторял, а тому, кто осмеливался возразить или не
послушаться, достаточно было наткнуться на его взгляд. Голоса на нас, девочек,
он почти не повышал и никогда нас не бил. Но я очень хорошо помню его тяжелый
взгляд и фразу:
-
Закон – тайга, медведь – хозяин.
Мама
была спокойной деревенской женщиной и всегда во всем с отцом соглашалась. Оба
были такими работягами, что даже для села, где вообще лентяям не место, это
было удивительно. Огород держали 47 соток и работать нам с сестрами на этих
сотках приходилось до седьмого пота.
Соседи
отца уважали, и мне кажется, что даже побаивались, обращались к нему только на
«вы»:
-
Григорьевич, - спрашивали, бывало, - а почему вы с дочками так строго? Это же
не мальчики, им в армию не ходить.
Ответ
был всегда один:
-
Мои дети, как сочту нужным, так воспитывать и буду. И ни в чьих советах я не
нуждаюсь.
Он,
даже если и допускал какую-то ошибку, или был заведомо в чем-то неправ, решения
своего не менял никогда. Всегда шел до самого конца, каким бы этот конец ни
был. Извиняться было не в его правилах, горд был слишком.
Весна
в тот год, когда я училась в выпускном классе, наступила как-то очень быстро.
Или мне только казалось так: уроки, уроки, уроки, потом последний звонок,
экзамены – и всё. Прощай, школа! Наш 10-А очень дружным был. И все переменки были посвящены обсуждению самых
важных вопросов: кто куда пойдет учиться, как и куда после вручения аттестатов
идти встречать рассвет, и главное – в каких нарядах! Все девочки хотели быть в
белых платьях! Только в белых, как цветы вишневых деревьев, нежных и
романтичных белых платьях… Это было бы так красиво: мальчики в черных костюмах,
а девочки все в белом…
Когда
пришло время ехать в город выбирать платье, то мама, как назло, заболела и
ехать со мной не могла. Пришлось отправиться с отцом. Он сразу же меня
предупредил:
-
На белое платье даже не рассчитывай. На каких-то полчаса надеть, а потом что?
Спрятать в шифоньер и забыть? Непрактично. Только деньги на ветер выкинуть.
Что? Не так, скажешь?
-
Нет, - возразила я. – Не так. Обещаю, я буду носить платье, только купите! Ведь
все девочки придут в белых!
-
Глупости, - отрезал отец. – Как я сказал, так и будет.
Я
поняла, что выше головы не прыгнуть, переубедить отца никогда никому не
удавалось. Он выбрал темно-голубое платье:
-
Вот. После школы еще поносишь. И нечего кривиться, надевай!
Ни
цвет, ни фасон мне не понравились, никакой отделки не было – это платье вообще
не предназначалось для праздника, но отец был неумолим. Он купил это голубое
платье и направился к автобусной остановке. Когда мы сели в автобус, я
отвернулась к окну, чтобы не показывать слезы.
«Почему?
– все время спрашивала я себя. – За что? В чем таком я провинилась? Я не
увиливала от домашних дел, не прогуливала школу, не задавала глупых вопросов…
Разве я не заслужила красивого платья?»
У
меня не было ответа на этот вопрос.
Дома
мама и сестры уже ждали нас, и едва я вошла в дом, как они стали меня
тормошить:
-
Ну, давай, скорее, хвастайся! Показывай платье!
Я
развернула и приложила к себе то, что купил отец. Все замолчали.
-
Вот… Вам нравится? – звенящим от обиды голосом спросила я их.
-
Да ты выпускное покажи! Это потом посмотрим. Где белое-то?
-
Это и есть… выпускное.
Я
снова заплакала. Сестры начали меня жалеть и успокаивать, а мама впервые набросилась
на отца с упреками:
-
Да как же так? Надо было мне все-таки самой ехать.
-
Цыц! – грозно повысил голос отец. – Нечего мне тут нюни распускать! Получит
профессию, зарабатывать начнет – пусть покупает себе что хочет. А до тех пор,
пока она живет в моем доме, она будет делать только то, что я скажу! Всех
касается! Ясно?
И,
грохнув дверью, ушел на огород.
Как
же мне не хотелось надевать это платье, когда наступил день выпускного! Но
класс подводить было нельзя, раз все идут – то все. Пришла и я. Какие же мои
одноклассницы были красивые в тот вечер! Они все были похожи на сказочных
принцесс: платья как снег, кружева, украшения, прически… Невесты! Да что там
невесты – королевны! И парни как на подбор: высокие, статные, рослые. И я среди
них в будничном голубом платье выглядела даже не белой вороной, а серой мышью.
-
Ты с ума сошла? – накинулись на меня девочки. – Бегом переодевайся, сейчас уже
начнется…
-
Это… это и есть… выпускное… - едва смогла выговорить я в ответ.
-
Да ты что? Вон Таня – из бедной семьи, но даже ей смогли купить белое платье, а
ты?
-
А я на белое платье не заработала. Отец настоял, ему не возразишь.
Да,
все знали, что моему отцу возражать бессмысленно.
На
торжественной линейке я пряталась за спинами одноклассников, а когда выкрикнули
мою фамилию для получения аттестата, то шла как на расстрел. Я видела, как
многие родители сразу повернулись в сторону моего отца и неодобрительно
заговорили. Схватив документ, я бегом метнулась обратно. Я слышала, как отец
громко, так, чтобы все слышали, произнес:
-
Мне ваши мнения неинтересны, я придерживаюсь своего.
Больше
я ничего не слыхала и не видала из-за слез. Примчалась домой, за секунду
сбросив платье, ставшее мне ненавистным, я сразу же затолкала его под матрас
отцовой кровати, чтоб не видеть его больше никогда в жизни.
Рассвет
с одноклассниками я встречала в обычной своей повседневной одежде. Они
подъехали к моему дому всем автобусом, утешали, уговаривали… И я согласилась.
Потом,
когда все это закончилось и стало понемногу забываться, его долго искали, но я
не отвечала ни на какие вопросы. Но потом мама все-таки отыскала это
злополучное голубое платье. Она ничего мне не сказала. Платье полетело в
мусорное ведро – и отец впервые не произнес ни слова неудовольствия. Но и не
извинился. А потом я вышла замуж и мы с мужем уехали далеко от родительского
дома.
Прошло
много лет. Много с тех пор было и хорошего и плохого, но вот только совсем
недавно я узнала, что тот случай с выпускным платьем по-научному называется
абьюзом. Хоть и модное слово, и умное, но уж очень неприятное. В селе у нас
проще говорили: не судьба…
Комментариев нет:
Отправить комментарий